Южная Африка может оказать поддержку России: африканцы готовы помочь Украине в ключевом вопросе.
Южно-Африканская республика (ЮАР) стала новым участником сложного процесса возвращения украинских детей, депортированных или насильственно вывезенных из России. Это участие, вероятно, будет связано с унификацией логистических и юридических аспектов. Украинской стороне необходимо преодолеть определенные предвзятости и сосредоточиться на реальных историях маленьких украинцев, а не на цифрах, чтобы получить значимую помощь от страны с другого континента, учитывая усилия России по уничтожению их национальной идентичности.
О нюансах адвокационной кампании в ЮАР "Телеграфу" рассказала юрист-экспертка Регионального центра прав человека (RCHR), доктор философии в области права Екатерина Рашевская.
Фильтрация – как тормоз для возвращения детей
В конце октября на конференции по гуманитарному измерению Формулы мира, проходившей в канадском Монреале, стало известно, что к процессу возвращения украинских детей, вывозимых в Россию, присоединится и Южно-Африканская республика. На прошлой неделе делегация из Украины, состоящая из представителей гражданского общества, посетила ЮАР для обсуждения конкретных шагов по этому вопросу. Это обсуждение проходило на экспертной панели в рамках South African Action Day, организованного в рамках инициативы президента Украины Владимира Зеленского Bring Kids Back UA и 12-й Глобальной Ассамблеи World Movement for Democracy.
- По сути, ЮАР как государство-посредник в возвращении украинских детей станет одним из участников, наряду с Катаром и Ватиканом, – пояснила Екатерина Рашевская. – Но важно понимать, что нельзя ожидать от ЮАР, что она просто станет вторым Катаром (при посредничестве этой арабской страны уже удавалось возвращать из России украинских детей — Авт. ), потому что это не нужно. Проблема заключается не в том, что Катар не может передать списки или у него недостаточно средств на логистику. Проблема в том, что Российская Федерация продолжает манипулировать уязвимостью родителей, недостатками в международном праве и злоупотребляет контролем над детьми. Именно эту проблему нужно решать с помощью посреднических усилий ЮАР.
Также стоит отметить, что и геополитически ЮАР и Катар — это разные игроки, поскольку Южно-Африканская республика стремится к региональному и даже глобальному лидерству. Это видно как по ее роли в Африканском Союзе, так и по ее амбициям внутри БРИКС – объединения, которое, к сожалению, невозможно игнорировать, так как оно расширяется, и все больше стран хотят участвовать. Кроме того, ЮАР стремится занять место постоянного члена Совета безопасности ООН, и поэтому для них важно продемонстрировать свои усилия по возвращению украинских детей, показывая, что они могут решать и глобальные проблемы. Более того, четвертый пункт украинской формулы мира, который включает возвращение детей, совпадает с одним из пунктов Африканской мирной инициативы, представленным год назад во время визита миссии стран континента в Киев. То есть в ЮАР понимают, что пока наши дети находятся под контролем России, нельзя говорить о стабильном и справедливом мире.
При этом эксперт подчеркнула, что в идеале ЮАР могла бы помочь в получении от России полных данных о детях, которые были принудительно вывезены на ее территорию, депортированы и разыскивают своих родственников. Также возможна договоренность об унификации процесса возвращения, включая логистику, список необходимых документов и сроки рассмотрения каждого конкретного случая.
- Также можно договориться с РФ о том, чтобы детей могли забирать не только родители или их законные представители, но и определенное лицо по доверенности, которое будет сопровождать группы детей в Украину, где они будут переданы родным, — говорит Екатерина. – Порой необходимость ехать в Россию или временно оккупированные регионы, связанная с допросами ФСБ и рисками для жизни, замедляет процесс возвращения. Это касается приемных семей, у которых уже есть другие дети на попечении, или когда речь идет о детях, лишенных родительской опеки, ведь люди, которые могли бы взять их в семью, не всегда готовы пройти этот путь с фильтрацией и другими трудностями. Вначале необходимо оформить документы в соответствии с украинским законодательством, затем требуется перевод на русский язык и нотариальное заверение. Но это не гарантирует признания Россией законного представительства.
Кроме того, были случаи, когда украинские дети, которым уже было навязано российское гражданство, россияне соглашались отдавать под опеку только гражданам РФ. То есть от родственников потребовали получить российский паспорт и пройти процедуру оформления опекунства по российскому законодательству. Если на это согласиться, то шансы вернуться обратно в Украину очень и очень малы, поскольку российские опекунские службы обратятся в пограничную службу, в ФСБ, и такого ребенка просто не выпустят. По их законодательству они несут ответственность за детей и не могут позволить им вернуться в Украину, ведь там идет война и так далее. Это путь в никуда. В общем, возвращать именно статусных детей (детей-сирот или детей, лишенных родительской опеки – Авт. ) очень сложно. Здесь также требуются услуги медиации.
Кроме того, поскольку Африка как континент, и Южно-Африканская республика как государство, стали свидетелями многих преступлений против человечности, военных преступлений и зверств, а некоторые страны до сих пор находятся в конфликте, ЮАР имеет опыт реабилитации и интеграции пострадавших детей. В нашем случае этот опыт может быть полезен в контексте детей, переживших депортацию и принудительное перемещение. Это также одно из направлений, которое следует развивать в нашем сотрудничестве, – подытожила юрист.
В политическую игру можно играть вдвоем
При установлении сотрудничества в вопросе возвращения детей, по словам Екатерины Рашевской, важно учитывать ключевые различия в менталитете, историческом опыте и политических взглядах Украины и ЮАР. При этом следует акцентировать внимание на том, что вызывает отклик у представителей другой страны и может стимулировать активные действия.
– Для нас важно, чтобы тема депортированных детей, их перевоспитания россиянами и всех угроз, которые эти процессы несут, оставалась на повестке дня в ЮАР, – говорит Екатерина. – Ведь в этом Южно-Африканская республика наш партнер №1, их очень волнуют атаки на национальную идентичность, изменение гражданства и т.д. Во времена колониализма местным меняли имена на католические, и они очень болезненно реагируют на такие моменты. Я была свидетелем, как на одном из мероприятий назвали одного из участников Джоном, а он ответил, что у него другое имя, хотя он даже не темнокожий, а африканер (народ в Южной Африке, включающий в себя тех, чьи предки когда-то уехали из Европы и поселились в южных областях Африки — Авт.), то есть он потомок колонизаторов. Мы должны понимать, что ЮАР – это очень поляризованное общество. В стране 12 (!) официальных языков, признанных Конституцией, соответственно, еще больше различных этнических групп плюс африканеры. Все они имеют свои культуры, традиции и интересы, поэтому они как никто понимают, насколько важно сохранять идентичность.
С другой стороны, у меня было много интервью, и время от времени журналисты спрашивали что-то вроде: а что украинцы думают о конфликте в Газе, страданиях гражданского населения, в частности детей? Мне приходилось объяснять элементарные вещи: в условиях постоянных атак украинцы думают о выживании или настолько сильно потрясены травмой потери близких, что не имеют возможности, сил и времени думать еще об этом конфликте.
Нужно смириться с тем, что ЮАР всегда будет на стороне Палестины, так сложилось исторически. Но это не означает, что Украина должна менять свою позицию,