Закат эпохи Эдо стал свидетелем множества нововведений в области военных технологий, которые кардинально изменили ситуацию, сложившуюся после двухвекового изоляционизма Японии от европейских цивилизаций. Это касалось как массового производства личного оружия, так и сабель, которые разрушили японскую традицию медленного и тщательного подхода к ремеслу. Возможно, самой значимой инновацией стала винтовка, которая не давала осечек (в буквальном смысле) перед лицом солдата.
Разумеется, я говорю о винтовке Arisaka.
Названная в честь Нариакиры Арисаки, выдающегося конструктора оружия в истории Японии и барона при императоре Мэйдзи, стандартная пехотная винтовка Японской империи, вероятно, была вдохновлена немецкой 8-мм винтовкой Gewehr образца 1888 года с продольно-скользящим затвором. Заимствование европейских технологий совпало с культурным цунами, вызванным Реставрацией Мэйдзи, которая разрушила давний статус-кво в Японии. На протяжении XIX века Япония избавлялась от иерархического сословия самураев, которые занимали верхние позиции в национальной армии.
Кому нужна небольшая группа мужчин, обучающихся обращению с одним клинком на протяжении всей жизни, когда можно подготовить сотни солдат за несколько месяцев?
Новая японская пехота, перенявшая военную форму западного образца, была вооружена винтовками Arisaka Type 30 — значительным улучшением по сравнению с винтовками семейства Murata, которые все еще использовали дымный порох.
Винтовка Type 30 использовала патрон 6,5×50 mmSR и имела затворную систему с внутренним магазином на пять патронов. Несмотря на свою современную конструкцию, в ходе Русско-японской войны 1904-1905 годов стали очевидны недостатки винтовки, такие как недостаточная мощность и неспособность функционировать в тяжелых условиях.
В ответ на это в 1905 году японские военные перешли на модель Type 38. В этой версии был сохранен патрон калибра 6,5 мм, но улучшены его прочность и надежность. Type 38 стала основным оружием японских вооруженных сил, оставаясь на службе в течение десятилетий.
Полевые испытания Arisaka успешно прошли во время упомянутой Русско-японской войны, а весь мир был потрясен известием о том, что азиатская держава одержала победу над европейской армией. Это придало Японии и, соответственно, винтовке Arisaka престиж на международной арене как оружию, способному соперничать с немецкими, британскими или американскими аналогами.
Винтовка сопутствовала расширению японской колониальной империи — от захвата Тайваня и Кореи до материкового Китая.
На пороге Второй мировой войны винтовки семейства Arisaka стали неотъемлемой частью Императорской армии Японии. Миллионы винтовок Type 38 и обновленных, более усовершенствованных Type 99 были произведены для оснащения войск, которые должны были расширить территориальные владения Страны восходящего солнца и получить необходимые природные ресурсы. По сути, винтовка Arisaka, ставшая стандартным оружием Японской империи, символизировала закат империи Хирохито.
На начальных этапах войны японские войска, вооруженные винтовками Type 38 и Type 99, успешно сражались с слабо вооруженными противниками в Китае и Юго-Восточной Азии. Винтовка получила высокую оценку за свою надежность и помощь в быстром продвижении пехоты.
По мере продолжения войны, и с учетом того, что Япония сталкивалась с все лучше вооруженными союзниками, недостатки винтовки Arisaka становились все более очевидными. Хотя винтовки были прочными и точными, их превосходили полуавтоматические винтовки M1 Garand армии США, обеспечивающие лучшую скорострельность. В 1944-1945 годах, когда американские войска вытесняли японские силы с колонизированных территорий, качество Arisaka заметно ухудшилось.
Таким образом, винтовка Arisaka ушла вместе с Японской империей. Тем не менее, трофейные Arisaka нашли применение и после войны: союзные войска привезли это пехотное оружие домой в качестве военных трофеев, а китайские и корейские армии использовали его на ранних этапах Корейской войны.
Лейк Додсон — помощник редактора National Interest. Его интересы охватывают корейско-американские отношения, политику кибербезопасности и вопросы ядерной энергетики/оружия. В настоящее время он изучает корейский язык, прошел курсы по отношениям между Северной и Южной Кореей и проводил эксперименты на ядерном реакторе AGN-201K в престижном университете Кенхи в Сувоне, Южная Корея. В особенности его интересуют эффективные стратегии в области ядерной энергетики, кибербезопасность, а также экономика и политика Восточной Азии. Он получил степень бакалавра в Университете Миссисипи.